Б

«Кошляков обращается к великой конструктивистской традиции, отдавая дань Родченко и Мохой-Надю, и со второй половины 2000 года приступает к сооружению своих «Башен»: масштабные конструкции из металла, камня, дерева вздымаются вверх, расшивая пространство узором пустот и объемов, создавая тонкую игру неосязаемого и материального. Легкие, воздушные конструкции, напоминающие шаткие фигуры с картин Лионеля Файнингера, сооружения зыбкие и неустойчивые, хрупкие городские силуэты, что внезапно возникают в перспективе узкой улочки, на площади, в укромном дворике».

«Во всем творчестве Кошлякова есть это неустойчивое равновесие нестабильности, непрочности, присущее его «Башням», это трепетное колебание между изысканным благородством высокой культуры — и брутальной реальностью мусорных материалов, между осознанной гордостью обладания всеми богатствами исторического наследия — и способностью слышать клокотание безжалостной современности; этот искусный мастер созидания форм и пространств не боится грубости выразительных средств, в нем уживаются тонкий поэт и дикий воитель». ¹ («Валерий Кошляков», Данило Эккер).

«Башни и конструкции бросают вызов вертикальности как попытке вырваться из цементного единообразия мегаполисов – прежде всего внутренних, затем внешних» (Клаудиа Джойа «Валерий Кошляков. Существование во времени, смысл и красота искусства»²).