Эскиз декорации к спектаклю «Газ» по пьесе Г. Кайзера, режиссер К. П. Хохлов. Большой драматический театр, 1922

В 1922 году Юрий Анненкову предоставляется возможность вновь воплотить на сцене идеи динамических декораций. В 1922 году он получает предложение оформить пьесу немецкого драматурга-экспрессиониста Георга Кайзера «Газ» на сцене Большого драматического театра. Режиссером спектакля был Константин Хохлов, приверженец идей экспрессионизма и конструктивизма. Спектакль стал этапным и для Юрия Анненкова и для БДТ. Театр классического репертуара впервые обратился к экспрессионистской драме, действие которой разворачивалось на современном заводе. Это стало возможным исключительно благодаря Константину Хохлову, который с 1922 по 1923 год, возглавлял Большой драматический театр.

В соответствии с драматургией пьесы Юрий Анненков создал на сцене сложнейшую конструкцию из лестниц, маховиков, кранов, колес, приводных ремней, площадок-вышек, натянутых проводов, геометрических плоскостей. Контрастные черные, красные, желтые и зеленые супрематические плоскости двигались на фоне белой установки, конструкция изменялась по форме и цвету, поворачивались и трансформировались ее части. На протяжении всего спектакля вращались колеса, двигались рычаги, летали искры, вспыхивали световые сигналы, трещали предохранительные звонки, появлялся густой дым.

В первом акте завод живет и действует, во втором акте после взрыва лежит в руинах и в третьем воскресает. Во втором акте на сцене появляются актеры, одетые в костюмы автоматов, предвосхитивших современный дизайн роботов. По мысли автора пьесы так должны были выглядеть рабочие: с измерительными инструментами вместо голов, с аккумулятором вместо ног, в проволоке, катушках.

Спектакль стал гвоздем сезона во многом благодаря эффектной сценографии Анненкова. Режиссеру Сергею Юткевичу, в те годы студенту Государственных высших режиссёрских мастерских под руководством Всеволода Мейерхольда, удалость увидеть эту постановку, о которой он оставил восторженный отзыв: «Я видел «Газ» в Большом драматическом театре. Это не был известный «Газ» Кайзера», «Газ» режиссера Хохлова. Это был «Газ» Анненкова, художника Анненкова. Я был изумлен, когда поднялся зеленый занавес бывшего Суворинского театра. Передо мной был завод, но какой! Завод изумительный. Угрюмо ворочался подъемный кран, бойко вращалось маховое колесо, равномерно и солидно покачивался огромный сектор. Я забыл, что это лишь декорация к пьесе «Газ» известного немецкого экспрессиониста Кайзера, что еще должны быть актеры. Да они и были, но могли и не быть (по крайней мере в первом акте). Весь зал был вовлечен в эту мерную игру. Я восхищался смелостью Анненкова и дальше. Он…выпустил во втором акте живые механизмы – автоматы, он построил прекрасный костюм инженера с телефонными трубками, заставил режиссера использовать все площадки и плоскости. Анненков осуществил здесь, хотя и частично, свою теорию «театра чистого метода». «Театр чистого метода» – театр для глаза. В «театра чистого метода» может быть актер, а может и не быть. Актер лишь один из квадратиков фантастического калейдоскопа, он нужен иногда как элемент зрительного восприятия, его голос лишь лишний звук в шуме машин».

Спектакль «Газ» стал лучшей работой Анненкова-сценографа, в которой столь ярко воплотились его новаторские идеи о театре чистого метода и динамических декорациях.